Музыка пульсирующими стрелами разрывала воздух. Полосы цветного света отражалась в лицах скачущей молодёжи и в них поселялось что-то мракобесное, агрессивное и устрашающее. Полина была похожа на станок, отчаянно штампующий детали, её тело подскакивало в верх, как на пружинах, и с грохотом железных браслетов на обоих запястьях опускалось на пол тяжёлыми ботинками на высоченной платформе. Хотя, из-за грохота музыки и криков окружающих, похожих на неё подростков, эти звуки почти таяли. Полинины родители, были увлечены огородом, дышали тихим безмятежным успокаивающим дачным воздухом, наслаждались мягкостью лесного мха. Они давно уже не звали с собой дочь не потому, что она не любила упоительную прохладу дачных вечеров, а потому что не могли найти с ней общего языка. Родители просто уезжали под честное слово Полины не «отрываться» на дискотеке. Конечно, Тамара Ивановна и Алексей Петрович боялись поздних возвращений дочери домой, но больше их беспокоило посещение Полиной подобных мероприятий со молчаливым и угрюмым Денисом, про которого в районе ходили весьма нелестные слухи. Полина в них не верила. Ведь они так похожи. Обоим нравится бодрая музыка, оба могут танцевать до беспамятства. И потом, ей уже 16, а за ней ухаживает не просто какой-то мелкий одноклассник, а настоящий мужчина. Денису 21 и он уже служил в армии. Он сильный и мужественный. Не красивый, так это для настоящего мужчины не важно. У Дениса накачены мышцы и широкие скулы. Одноклассницы от зависти презирают, даже не здороваются. И пускай. А он Полинин, этот супергерой. Девчонкам так завидно, что они даже байки про него сочиняют, будто отнял он у пятиклассника дорогой телефон и избил, а дело почему-то закрыли. Ещё говорят, что наркотики предлагал старшеклассникам, но это же всё наглая ложь. И мама с папой вечно не разберутся, а лезут в её жизнь с советами.

Слегка опьянённые громкой музыкой и очумевшие от разноцветных световых безумий, они пока не могли вернуться и своей прежней походке и неуверенными, почти семенящими шагами выкатились на улицу. Денис предложил ещё погулять. Полине не хотелось домой, настроение у неё было отменное. Вечер был тёплый. В воздухе витали какие-то нежные ночные ароматы. В сумраке молодые деревца аллеи виделись Полине рыцарями, которые как бы делали проход для ней и её кавалера. Полина представляла, что эти рыцари с трудом удерживают натиск врага, спрятавшегося во мраке, а они с Денисом идут в чудный замок по этому узкому коридору. И как только молодые люди минуют очередной метр, стоящие за ними рыцари перестают удерживать тёмные силы и пространство за ними смыкаются. Полина очень любила сказки, в душе она не хотела прощаться с детством. Денис, стараясь придать таинственности своим словам, склонился над девушкой и шепнул ей на ухо: «У меня для тебя сюрприз». Девушка встрепенулась от внезапной радости и спросила, какой и где. Денис почувствовал в её голосе тщательно скрывающееся волнение. Молодой человек пояснил, что он у него дома и что обязательно ей понравится. Полина терялась в догадках. Может это щенок или котёнок, может книга со сказками, а может колечко или браслет.

В комнате было уютно. Занавески нежно-серебристого цвета напоминали ей бег апрельского ручейка, они весело колыхались, взволнованные лёгким ветреным характером июля. Денис усадил девушку в мягкое кресло и спросил, любит ли она сказки. Полина догадалась. Ну конечно, это книга со сказками. Как же он догадался?

— Конечно, очень люблю!

— А ты хочешь попасть прямо в сказочную страну. Там очень легко, ты сама будешь летать, без крыльев.

— Как это?

— Я уколю тебе сказочный эликсир и ты в сказке.

— Погоди, ты предлагаешь мне наркотик?

— Девочка моя, разве я тебе буду колоть что-то вредное? Это очень лёгкий наркотик, он не вызывает привыкания. Его можно колоть когда тебе плохо или грустно, не боясь, что наступит зависимость. Зато сказка будет с тобой всегда, когда захочешь.

— Я боюсь.

— Чего? Уколов?

— Нет, наркотиков.

— Я же тебе объяснил, моё сокровище, этот наркотик—одно название. Просто входит в группу наркотических веществ. Ты мне доверяешь, или нет.

— Доверяю. Но боюсь.

— А ты не бойся. Я рядом. Давай руку.

Полина увидела и весенний ручеёк, и обещанную сказку. Утром Полина проснулась в том же кресле, в соседнем спал Денис. Сейчас моя королева получит кофе на подносе. Он удалился на кухню.
Девушка попыталась проанализировать, вспоминая происходящее. Поспел ароматный кофе, Полина увидела Дениса в дверях и улыбнулась.

— Ты такой, такой…

— Какой?

— Сильный, заботливый.

— Сейчас будем завтракать.

Полине нравилось летать. Она спросила у Дениса, сколько стоит эта «сказка» . Он сказал, что для самой лучшей, самой умной и красивой девушки на всей планете сказочный эликсир—это подарок.
Всю неделю по вечерам сказка возвращалась к Полине. На восьмой день она проснулась не в кресле. В комнате было тихо. Девушка лежала на кровати и была заботливо накрыта одеялом. Дениса не было. Жутко болело что- то внизу живота. Полина откинула одеяло и увидела, что вся одежда на ней разорвана в клочья. Она с трудом встала. Боль усилилась. В комнату вошёл Денис. Он держался с девушкой высокомерно и развязано. «Оделась!» — скомандовал мужчина. Он от двери кинул в неё старую женскую одежду. «Долго спишь.— Продолжал он.— Значит так. У тебя уже сильная зависимость. Без сильных наркотиков ты уже не сможешь. Попытаешься где-то достать, загребут. Короче, приползёшь. Ищи бабки.»

Приехали родители и жизнь стала прежней. Только Полина была какая-то другая. Не перечила, не устраивала скандалов, никуда не ходила. Ела то, что готовили родители, не болтала по телефону. Мать пыталась её спросить, не заболела ли она, но девушка только улыбалась в ответ. На третий день вечером Полина вышла на улицу. Придя домой, молчала, а наутро родители обнаружили пропажу большой суммы денег. На все вопросы Полина отвечала, что не брала, а гуляла в парке одна. Родители приняли решение вывести девочку на дачу. И обстановку сменит, и от непонятных людей избавится. Полина наотрез отказалась. Отец на работе проконсультировался с бывшим полицейским и тот ему ответил, что сильно смахивает на наркотики.

Шок от происшедшего не терпел промедления. Полину силой вывезли на дачу. Тамара Ивановна постаралась создать для дочери комфортные условия. Тенистая комната, в окошко стучится ароматная слива. Любимое Полинино постельное бельё с башенками сказочного замка, её любимая вазочка с полевыми цветами. Шоколад, как проверенный антидепрессант и нежно бирюзовые шторы, из-за которых ровным треугольником посередине виднелась нежная тюль, будто в её комнату спустились пушистые, дышащие нежностью облака.

Утром, когда девочка вышла к завтраку, в неубранной постели Полины мама заметила старую куклу дочери, давно привезённую на дачу за ненадобностью. Она лежала на подушке, заботливо укрытая одеялом. После завтрака Полина вышла во двор осмотреться и чуть привыкнуть к влажному ветру, спешащему с речки и величию сосен, шепчущихся прямо за забором дачного участка. С ранней рыбалки шли двое молодых ребят и тихо переговаривались. Увидев Полину, они поздоровались и парень с более живыми и весёлыми глазами попросил Полину налить ей колодезной волы. Вся округа знала, что на Полинином участке вода самая вкусная и содержит минеральных веществ больше, чем все источники дачного кооператива и соседней деревни. Это показали пробы, совместно проводимые дачниками. Полина как на автомате налила каждому по кружке и попрощалась. Парень с весёлыми глазами хотел что-то спросить у Полины, но девушка сделала вид, что задумалась и не услышала. Она весь день лежала в своей комнате в обнимку с куклой. Вечером у калитки появился тот самый парень с весёлыми глазами и попросил маму позвать Полину. Тамара Ивановна долго уговаривала дочь выйти, и Полина в конце концов согласилась. Иван пригласил её на вечерние шашлыки. Что уж он говорил девушке, никому неизвестно, но Полина согласилась. Девушка понравилась всем присутствующим, особенно маме Ивана. Она всё приговаривала, какая тихая и воспитанная Полина и какие умные мысли в её молодой голове. Провожали Полину домой чуть ли не пол кооператива. Но на следующий день никто не пришёл её проведать. Неделю девушка пролежала у себя в комнате. Она не смотрела телевизор и не открывала ноутбук. А Тамара Ивановна всё думала, почему после этого вечера о ней так никто и не вспомнил? Сплетни не заставили себя долго ждать. Сорока на хвосте сама принесла ответ. Когда и где уж отец Ивана успел разглядеть исколотые Полинины руки, то ли в свете костра, то ли в тот момент, когда девушка вошла на террасу, чтобы помочь донести посуду. Но реакция родителей и самого Ивана была быстрой и неоспоримой. Полину не интересовал ни Иван, ни его родители со своей категоричностью, она лежала и не понимала одного: почему у неё нет ломки. Либо Денис решил на ней сэкономить и колол ей действительно слабые наркотики, а потом сыграл на испуге, чтобы прибежала, либо для её организма срок привыкания длиннее. Так или иначе, девушка ощущала себя так, будто в неё попала молния, испепелив тело и за одно спалив все цветы в душе.

Прошёл месяц. Полина иногда выходила на улицу и даже помогала матери в огороде. В охотку готовила обед. Девушка вдруг поняла, что, в сущности, кроме родителей, все её используют для разных своих целей и только мать с отцом любят бескорыстно, любят хорошей и плохой, любят с её дырками в венах и полной путаницей в голове. За сбором урожая и плотным расписанием заготовок на зиму грустить было совершенно некогда. Мама не заводила с дочерью разговор о случившемся, но Полина явно чувствовала её поддержку во взгляде, заботе, в её, порой, неуместных шутках. К первому сентября девушка уже не была похожа на пойманную голодным котом мышь. Правда, кое-что в ней всё же изменилось. Полина стала молчалива, улыбалась сдержанно, отвечала чаще односложно. Гулять не ходила, стала больше времени уделять урокам.

Семья собралась на вечернее чаепитие, когда в квартире раздался телефонный звонок. Уставший голос классного руководителя звучал с лёгкой примесью взволнованности, тщательно упакованной в вежливую броню. Маму вызывали в школу.
Тамара Ивановна взяла отгул.

— Ваша девочка спит на уроках,— с показным беспокойством произнесла учительница. – Нет, не в том смысле, что она мечтает, а в самом прямом смысле. Она у Вас продолжает гулять по ночам? Я слышала, что Полина встречалась с местным наркоманом. Но он умер месяц назад от передоза.
Но у Вас такая дочь, что она найдёт другого наркомана.

Тамара Ивановна слушала молча. Она не защищала дочь и не поддавалась на провоцирующие слова. Главное она знает: дочь сейчас никуда не ходит.

— Может быть, уроки скучные?—попыталась предположить она.

— То есть, Вы считаете, что проработав в школе 20 лет, я не научилась заинтересовывать учеников предметом, которого люблю сама? А может быть Вы думаете, что и другие предметы скучно преподаются? Большинство предметников жалуются на Вашу дочь. Что она по ночам вытворяет?

— Ночью она дома. Наверное, читает.

— Ха-ха. Интересно, какие книги могут заинтересовать Полину? Любовные романы или издания типа «Сладости приступного мира»?

Тамара Ивановна снова сделала вид, что ничего оскорбительного не услышала. Обещала поговорить с дочерью.

Ответ Полины был неожиданным. Полина сказала, что ночью она спит, причём крепко и ложится рано. Не верить повода не было. Последнее время у них сложились доверительные и очень тёплые отношения. Алексей Петрович и Тамара Ивановна начали думать, как поднять жизненный тонус дочери. Решено было попробовать русский клин, тот, который метко вышибает другой. У матери на работе с сентября работал совсем молоденький курьер. Решено было с ним поговорить. Выбрав удобный момент, женщина, запинаясь, начала:

— Артурчик, я смотрю, ты воспитанный, работящий, умный парень. Не хотел бы ты прийти завтра к Полине на день рождения. Что-то ей взгрустнулось.

Молодой человек легко согласился. На следующий день мать собрала красивый стол и попросила Полину переодеться.

— Мамочка, спасибо тебе за стол, но можно я не буду одевать парадную одежду. Больше всего на свете сейчас хочу поспать.

Тамара Ивановна всё же уговорила дочь посидеть за столом пятнадцать минут. В дверь позвонили. Отец попросил Полину открыть. На пороге стоял высокий светловолосый парень с фигурными губами и немного уплощёнными глазными яблоками. Сопровождал его огромный букет цветов, купленный на средства Алексея Петровича. Девушка растерялась.

— С днём рождения, Полина, — живо проговорил Артур, протягивая цветы.

— Сп…пасибо. – пролепетала сонная Полина.

Сели за стол. Мама попросила молодого человека что-нибудь рассказать и Артур, упиваясь своей гладкой речью и довольно богатым для восемнадцатилетнего юноши лексиконом, начал. Рассказывал смешные истории на рыбалке и превращал серьёзные рассказы, произошедшие с ним на работе в анекдотичные и совсем не стоящие никаких переживаний. Потом родители пошли на кухню справляться с десертом, оставив ребят одних.

— Ты мне сразу понравилась,— не растерялся Артур. Ты такая…в тебе одновременно и торжество майского сада, и таинственный печальный свет луны. Это первое впечатление.

— Первое впечатление часто обманчиво. – смущённо ответила Полина. Ты мне тоже понравился. А ещё я люблю слушать, а ты, видно, любишь рассказывать.

Поспел ароматный пирог и девушке показалось, что сон потихоньку уходит.
На следующий день в школе Полине снова хотелось спать. Только закончились занятия, Полине позвонил Артур, спросил, как у неё дела и что собирается делать вечером. Полина понимала, что нельзя жертвовать уроками и назначила встречу на воскресенье. Артур звонил ей каждый час и девушка была счастлива.
Тамару Ивановну всё же беспокоила непонятная сонливость дочери и она посоветовалась со знакомым врачом. Подруга детства сказала, что хорошо бы сдать анализы и на всякий случай купить тест на беременность, раз имел место парень. Тест был положительным. Не медля ни минуты, Тамара Ивановна занялась академическим отпуском для дочери. Слухов не хотелось. Год посидит, а потом в другую школу, подальше отсюда. Но слухи крылаты. Уже через 3 дня после того, как Полина отнесла в школу заявление и необходимые справки, позвонила мама Дениса. Она горько плакала и умоляла Полину не лишать её общения с внуком. Он единственный, кто у неё остался. Мужа и единственного сына она потеряла. Полина не возражала. Ей было жаль женщину.

Встретившись в воскресенье с Артуром, она рассказала ему всю свою историю. Артур молча выслушал и начал так: «Полинушка, пойми, я очень люблю детей, причём мне без разницы, чужой ребёнок, или свой, он же не виноват, что растёт без генетического отца. Но я пока не готов взять на себя такой ответственный груз. Это же ребёнок, им надо заниматься, кормить, а я ещё на ногах сам крепко не стою. Может быть, если бы лет через десять…» И он начал рассказывать о своих планах на жизнь, во сколько лет он собирается жениться, чем займётся, когда закончит институт, как собирается содержать семью. Говорил Артур со свойственной ему восторженностью, речь была похожа на равнинную речку, плавно заполняющую свои берега и лишь иногда позволяющую себе всплеск рыбёшки. Полина готова была бы слушать его и днём, и ночью, если бы смысл произносимых фраз был иной. Девушка остановила на крещендо его эмоциональный рассказ, извинилась и быстрым шагом направилась к дому.

Полина хотела ребёнка. Она мечтала, как будет водить его на кружки, в зоопарк и планетарий, как будет с ним вместе рисовать, лепить, гулять. Она ведь сама ещё ребёнок. В мучительном ожидании и подготовке проходили месяцы. Снова запахло весной, хотя иногда ещё шёл осмелевший снег. На УЗИ должны были сказать пол ребёнка и Полина немного нервничала. Пожилая врач ничего не сказала и молча выписала направление в центр планирования семьи к генетику. Диагноз был написан крайне неразборчиво. В центре планирования маме девочки объяснили, что у ребёнка синдром Дауна. Что ребёнок изначально с судьбой отказника. Всю дорогу девочка рыдала, а мать, пытаясь её хоть как-то успокоить, говорила, что может, оно и к лучшему. Какому мужчине нужен чужой ребёнок? Теперь ты будешь свободна. Ты молодая. Начнёшь жизнь сначала, без груза на плечах.

Маме Дениса сообщили диагноз малыша. Она неожиданно набросилась на девушку с упрёками, что не может даже родить нормального ребёнка, что она воровка, отняла у неё, несчастной её последнюю надежду. Больше она не звонила и не приходила в гости.

Полина брела между домов и детских площадок, в такт её шагов капали с крыш голосистые сосульки. Вдруг на качелях она увидела малюсенького мальчика с синдромом Дауна. Такие дети все похожи друг на друга. Сколько фотографий пересмотрела Полина в интернете, когда узнала диагноз своего малыша! Мальчику на качелях было не больше года. Парень лет семнадцати весело раскачивал его, держа обеими руками за пояс и приговаривая: «Солнце наше покачаю, я души в тебе ни чаю. Посмотри, душа, Танюшка, как летает наш Андрюшка!»

— Это твой? – Спросила Полина.

— Да, это мой братишка. Андрюшка. А тебе рожать скоро. Да. Мне сказали, что ребёнок с синдромом Дауна. Хочу отказываться.

— Каждому свыше дано то, что ему нужно для того, чтобы в сердце поселилась любовь. Такие дети—особый знак руки Божьей для спасения души. Блаженные, Божьи дети. Разве можно их бросить? Даунята не бывают агрессивными. Это благодушные, ласковые дети. Они поздно начинают говорить, ходить. Но, вырастая, вполне сносно себя обслуживают, ходят в магазин и делают уборку в доме.

— В доме малютки им будут делать массаж, правильно развивать, реабилитировать соответственно диагнозу.

— Нескольким специфическим приёмам массажа без труда можно научиться, развивать соответственно возрасту и диагнозу можно дома, а вот самого главного—материнской любви он точно не получит в государственном учреждении. Среди обычных людей и развитие пойдёт быстрее, чем среди таких же даунят.

Полина каждый день стала приходить на эту площадку. Она уже приняла решение после рождения оставить ребёнка у себя. Общаясь с Андрюшкой, она старалась больше узнать об особенностях детей с синдромом Дауна, чтобы учесть их при воспитании. Брата звали Данилой. Шестнадцать лет из своих семнадцати он был единственным ребёнком в семье и любил Андрюшку. Играл и гулял с ним.

Роды были сложные. Их грозным осложнением было обильное маточное кровотечение. Но врачам удалось спасти не только Полину, но и сохранить главный детородный орган девушки. Но не только физическое, но и моральное состояние девушки требовало хорошей штопки. Еле живая, с ребёнком Дауном, без мужа, семнадцать лет и поломанная жизнь. Слёзы лились сами, оставаясь незамеченными и самой Полиной, и, казалось, даже наступившей уже весной. Похоже, ей некогда было отвлекаться на Полину. Весна голосила и разливалась, купалась в запахе свежей влажной земли, взлетала в бескрайнюю высоту чистого апрельского небосклона.

— Какой чудный малыш,— пыталась подбодрить девушку акушерка, готовя малыша на выписку,— как звать-то?

— Алёшкой.

Полина и акушерка с ребёнком на руках вышли в зал для встречающих.

— Где наша бабушка? Алёшка хочет её видеть,— звонким голосом с профессиональной улыбкой позвала акушерка.
В это же мгновение непонятно откуда вынырнул Даниил и аккуратно взял ребёнка.

— Я отец. – Твёрдым голосом сообщил молодой человек.

Полина в первый раз после родов улыбнулась.

В машине девушка поблагодарила Данилу за поддержку, пускай неправду, но приятную. Полина была рада любому доброму слову, взгляду, жесту. Мама, конечно, её всегда поддерживала, но поступок молодого человека вселил в неё веру в то, что ещё всё может быть хорошо, что жизнь ещё может наладится.

Данила с родителями и Андрюшкой в этот вечер были приглашены на праздничный ужин.

Даниил встал, поднял стакан газировки и с улыбкой произнёс:

— Знаете, может я покажусь дерзким, но мне бы очень хотелось, чтобы все мы здесь сидящие стали большой дружной семьёй. Я очень люблю свою маму и Андрюшку. Но успел полюбить Полину и её чудного малыша. Девушка, не смотря на изрядную слабость и почти безнадёжность мозга источать какие- либо эмоции, разревелась, как маленькая. Она уже не мечтала о семье. А Данька не только был братом Андрюшки, он стал самым дорогим её другом. Если не получалось навестить во дворе их с Андрюшкой, она уже чувствовала в душе какой- то дискомфорт. Девочка никогда не задумывалась, нравится ли он ей, или нет. Она просто не думала, что будет кому- то нужна с больным ребёнком. Полина была уже не та девчонка с дискотеки. Ещё год назад она бы и не обратила внимание на обыкновенного, ничем неприметного парня, гуляющего с больным ребёнком и уж, конечно, не стала бы слушать его умозаключения. Она поняла только одно, что без происшедшего с ней, она не могла бы не могла обрести счастья или понять, что обрела его. Может быть, у Полины изменились ценности, а может она стала чувствовать боль других. Неизвестно. Только Полина была уже не та.
Через год у Полины и Даниила родилась чудная девочка. Она смотрела своими огромными небесного цвета, наивными, ничего не знающими о жестокости этого мира глазами. В доме звучал детский смех, то и дело встречались друг с другом глаза любящих людей. На ковре мирно играли два пухленьких мальчугана, что- то обсуждая между собой на понятном только им языке. Казалось, что как и все жители этого доброго дома, понимали друг друга с полувзгляда.